Щука тепло любит

То, что щука лучше всего берет во время потеплений, для меня безусловный факт. Причем даже не важно, насколько сильно потеплело, плюсовая уже температура или все еще отрицательная. Главное, чтобы температура начала повышаться, и чем сильнее этот перепад, тем лучше будет ловиться щука. При этом не раз бывало, что клев улучшался еще за день или два до начала потепления – видимо, щука заранее это чувствует.

Поэтому мы с сыном и поджидали, когда после сильных морозов температура начнет повышаться.

Вообще, щука весьма чувствительна к температуре. В мороз она обычно пас­сивна, в оттепель активизируется, но это лишь общая схема. Питается она и в мо­роз, но менее интенсивно. В феврале щу­ки уже с икрой, и это наверняка тоже вли­яет на поведение хищницы. Бытует мне­ние, что чем более зрелая у нее икра, тем меньше она питается, но, скорее всего, все наоборот: для нормального созрева­ния икры щуке нужна обильная пища и ей приходится питаться больше. Другое дело, что она кормится не постоянно, а во время непродолжительных периодов активности, и они обычно приходятся именно на оттепели.

С выбором места, куда поедем, все было просто: район Скнятино на Углич­ском водохранилище. Конечно, рыбы там много меньше, чем на каком-нибудь платнике, но при некотором навыке и хо­тя бы общем знании водоема без улова остаться сложно.

Синоптики обещали повышение температуры до минус 6–7 градусов. По­сле минус 15–18 это почти лето. Преды­дущая наша рыбалка в этих местах бы­ла в общем неудачной: всего два хвоста при четырех загарах – и это на знакомых точках, где уловы в этом зимнем сезоне были много весомее. По какой-то причи­не на бровках, на обычной глубине 6–8 метров, щуки в тот раз почти не было. В этом убедились и мы, и другие жерлич­ники. Успеха добилась только одна ком­пания, которая ловила почти на меляке, на 2–4 метрах.

В этот раз наши знакомые предупре­дили, что и сейчас вся щука держится на относительном мелководье, и нам при­шлось ловить на новом месте. Впрочем, и оно нам было хорошо известно, но толь­ко по летним рыбалкам. В разгар лета и в начале осени мы не раз ловили щук вдоль залитого русла Нерли, выше ее слияния с Чернушкой. Там на поливах с небольшой глубиной были какие-то пупки, кое-где на дне имелись пятна травы – в общем, самые подходящие места для спиннинга.

Идти до намеченного места было да­лековато, но снега на льду немного, и до­брались мы без проблем. Прикинув по па­мяти рельеф, расставили жерлицы на глу­бине от четырех до полутора метров.

     Каждый раз, собираясь ловить на жерлицы, мы по дороге или еще в Мо­скве покупаем полтора десятка живцов- карасиков, чтобы было чем зарядить снасти сразу по приезде, а потом один остается при жерлицах, а второй ищет и ловит живца. Как и на любом большом водоеме, мелкой рыбы, плотвы или оку­ня, много, но вот сразу найти их удает­ся далеко не всегда. Поначалу бывало, что за день удавалось поймать всего пя­ток рыбок живцового размера и рыбалка на жерлицы срывалась. После этого мы и решили не рисковать и привозить не­большой запас живца с собой.

     Жерлицы у нас были оборудованы по классической схеме: двойники № 2 на флюорокарбоновых поводках, но при ловле на малой глубине пришлось поста­вить дополнительные вольфрамовые поводки. Дело в том, что на глубине и на мелководье подсечка и вываживание происходят поразному. В первом случае щука клюет «правильно»: взяв в пасть живца, разматывает леску, останавлива­ется, разворачивает его и идет дальше. Если подсечь, когда она, перехватив жив­ца, продолжает движение, леска попада­ет за ус и срезы бывают очень редко, так что металлический поводок оказывается ненужным. На малой же глубине, до трех метров, щука часто сразу глубоко захва­тывает живца и тянет не останавливаясь. При подсечке леска оказывается на зубах и срез почти неизбежен.

     Есть один способ, который может по­мочь, но он опять же хорошо работает на глубине и далеко не всегда на мелко­водье. В разгар зимы, а иногда и в другое время, щука, взяв живца и отойдя в сто­рону, не спешит уходить и стоит на месте. Если в этот момент подсечь, то или живец вылетит из пасти, или леска пройдет по щучьим зубам. Я в таких случаях, выбрав слабину и, почувствовав, что леска натя­нулась, делаю очень мягкую потяжку. Это не подсечка, а совсем легкое движение, которое, однако, щука должна почувство­вать. Ее обычная реакция – развернуться и уйти. По леске хорошо чувствуешь, как щука, разворачиваясь, начинает тянуть, – в этот момент и надо подсекать. Многие возражают, что, почувствовав сопротив­ление, щука тут же выплевывает живца. Она его действительно бросает, но, как я не раз убеждался, это никогда не проис­ходит сразу, и у рыболова всегда есть не­сколько секунд для подсечки.

     Живцов насаживали под спинку. Здесь есть одна особенность, которую часто не учитывают начинающие ры­боловы. Обычно все советуют вводить крючок под первый луч спинного плав­ника. Так живец держится крепче и жи­вет дольше. Однако рыба по своей мор­фологии вся разная, и спинной плавник, например, у плотвы сдвинут немного на­зад, а у карася начинается значительно ближе к голове. Если это не учитывать, то живец, насаженный «стандартно», бу­дет стоять наклонно, а чтобы он доль­ше оставался живым, желательно, чтобы он был в воде в горизонтальном положе­нии. По этой причине карасика я наса­живаю под второй луч, а если это плотва, то крючок завожу чуть впереди плавни­ка. Вроде мелочь, но если неправильно насаженный живец уснет на пару часов раньше, то это может очень сказаться на результате ловли.

     Мы расставили жерлицы еще в утрен­них сумерках. Первый флажок взлетел, когда я заряжал последнюю жерлицу, но поклевка оказалась холостой. Это была именно поклевка, а не ложный выстрел, так как живца хищник снял. До обеда бы­ло еще два загара, но щука попалась толь­ко одна, около килограмма – взяла на са­мой мелководной жерлице, где глубина была около 1,5 м. Потом поклевки пре­кратились, и я присоединился к сыну, ко­торый все это время ловил окуней.

Окуньки клевали бойко, и к мо­ему приходу сын наловил уже столь­ко живцов, что нам хватило бы на не­сколько дней ловли. У нас еще остава­лось несколько карасиков, но решили поставить теперь окушков – не зря ведь считается, что местный живец всегда лучше привозного. Особой надежды на то, что это что-то изменит, не было, од­нако ближе к вечеру именно на тех жер­лицах, где стоял окунь, было несколько загаров. Сначала попался «шнурок», ко­торого удалось снять без повреждений и отпустить. Потом села приличная, кило­грамма на два, щука, но эта так глубоко заглотила живца, что пришлось просто отсоединить поводок. Каким-то чудом она не обрезала флюорокарбон, второй вольфрамовый поводок полностью нахо­дился у нее в пасти.

     В вечерних сумерках была еще одна поклевка, но в этом случае чуда не про­изошло: после подсечки и сильного, но очень короткого сопротивления леска провисла – металлический поводок ока­зался слишком коротким.

     Уже когда сматывали снасти, сын вы­ловил еще одного хищника на единствен­ного карасика, остававшегося на жерли­це до конца ловли. Жерлица сработала у него прямо под ногами, он машинально резко подсек, и из лунки буквально выле­тел полукилограммовый окунь.

Наш дневной улов оказался вполне приличным. Как выяснилось, у других жерличников в лучшем случае было по паре хвостов – возможно, кто-то не учел особенности ловли на малой глубине, а кому-то просто не повезло.

 

Николай Лазутенков  http://www.rybak-rybaka.ru/articles/94/20444/